«Риголетто» в скобках и за скобками

Волгоградская оперная антреприза и московская Геликон-опера осуществили совместный проект. <…>

Два оперных театра, договорившись о дальнейшем творческом сотрудничестве, продолжили символико-мистическую линию в трактовке классических оперных сюжетов. В предыдущей совместной работе («Пиковая дама» Чайковского) живой Герман оказался объектом широкого заговора мёртвых людей со стеклянными душами. Теперь же герои оперы «Риголетто» живут в неснимаемых масках, среди масок и с цепями на руках. Этих цепей, конечно, никто на себе не видит, как не видят и жертвы интриг злобного шута Риголетто огромной клетки, в которую он их заманивает. В клетке и в цепях пребывает и любимая дочь шута Джильда, в необъятную сеть герцогская челядь улавливает и самого Риголетто. Она так прочна, что ему уже не выпутаться из неё (символы прямо-таки «кричат» о себе и становятся похожими на указатели нужного направления). Риголетто без цепей – ведь он делает всё, что хочет, но в маске, потому что замыслы его черны. Придворные расхаживают с птичьими и зверушьими головами (никто не знает, кто есть кто). Жизнь при дворе герцога Мантуанского – сплошной смертельный маскарад, каждый веселится, как может, пока его не подловят… Только Джильда и герцог с открытыми лицами (ей по наивности скрывать нечего, а он – инфантильный придурок, не ведающий, что творит).

Создатели спектакля всё возможное, чтобы опера, самый условный из всех жанров искусства, перестала неискушённых зрителей пугать. Обычно оперный спектакль пытались сделать максимально достоверным, но от этих титанических усилий он оказывался более элитным для восприятия. Сергей Куница не стал с условностью бороться, а, напротив, ещё и приумножил её. И сразу стало легко и весело! Теперь это будут смотреть даже те, кто в оперу никогда не ходил. Что с того, что слева падают жёлтые листья, а справа – белые бумажки, имитирующие снег? Почему бы в сцене страшного убийства Джильды с неба не упасть освежёванным тушам животных? И так ли нереально запихнуть тело несчастной девушки в футляр от виолончели? Почему бы Риголетто, ещё не знающему своей судьбы, не поволочить по сцене куклу (уж не Суок ли), похожую на собственную дочь, не потаскать за волосы её отрезанную голову (куклы, конечно)… Благодаря глубоко продуманному и достаточно хулиганскому приёму вытеснения подобного подобным никто уже не ждёт от оперы изначально невозможной правды жизни. Глобальная пародия, словно скальпель, отсекает всевозможные упрёки. Опера смотрится на одном дыхании, а слушается так славно, будто все мы с детства знаем итальянский язык (впрочем, отдельное спасибо за это певцам, не особо потрудившимся за произношением). Потрясающая музыка Джузеппе Верди настолько грандиозна, что ей не могут повредить никакие постановочные шалости (во всяком случае, весьма на это надеялись). <…>

Большая доля зрелищного успеха совместного проекта принадлежит сценографу и художнику по костюмам. Александр Юдин создал грубоватый, но цельный, броский образ спектакля: маски, клетки, сети прочитываются в русле общедоступной философской идеи «мир - тюрьма» (не ново, но зато понятно и хлёстко). И, похоже, в ряд новаторских сценографических решений последнего времени войдёт контрастная этой идее сцена духовного освобождения Джильды: в потоках струящегося белого шёлка счастливая девушка словно возносится высоко над землёй, и на воздушных волнах ангелы с пушистыми зелёными крыльями плывут вместе с нею в небесные дали… Зрителю выдаются метафоры, заострённые до предела, - девушка любит, девушка унеслась в райские кущи… В финале спектакля внезапно опавшие ткани превращают дворцовый зал в холодную пустыню, и это, разумеется, пейзаж Риголеттовой души…

Замечательные костюмы придумала Илона Боксер (оказывается, прежде её талант был невостребованным). Запоминаются поразительные сочетания фиолетового с зелёным, надувные юбочки фривольных дам, мощные туфли Риголетто, прозрачно-пластиковое, «мальчуковое» одеяние герцога, общая утончённая колористическая гамма – всё маскарадно-хитро, остроумно и выглядит дорого. Поражает воображение выход Джильды, обесчещенной герцогом, в кроваво-красном костюме (этакий стиль вампир): такой изысканный стиль и крой, что только держись! И Джильда столь роскошна в этой глубоко трагической сцене, что её почему-то совсем не хочется пожалеть.

Наоборот, возникает зловредная мысль, что развратный герцог явно пошёл ей на пользу (была серой мышкой, стала образцом эпохи модерн). Вот неожиданный результат зашкалившей пародийности, убивающей в опере то безусловное, благодаря чему она существует не одно столетие: правду чувств, выраженных средствами профессионального вокала. Музыке внимаем, певицу слышим, а Джильде, поющей «Позор не смыть слезами», - не верим.

На такой же недоверчивой ноте завершается спектакль. Умирающая Джильда произносит последние слова «Там в небесах… я помолюсь… о вас…» (но она так похожа на куклу из первого действия!). Потрясённый горем, Риголетто допевает последнюю фразу «Ах, вот где старца проклятье!» в том же импозантном костюме и с маской на лице (если прежде не было нужды снимать её, то теперь, стало быть, и подавно незачем?). И нет такого ощущения, что маскарад закончился. А как бы хотелось напоследок его живое, человеческое лицо. Ведь в знаменитой арии «Куртизаны, исчадья порока…» Риголетто объясняет, что был хорошим, но герцог и придворные растлили его душу. Были и лицо, и душа. Не стало ни того, ни другого. Покажите то, что у Риголетто отняли, - и мы всё простим. Но что может быть натуральнее, а значит, некрасивее глаз, поражённых утратой – они же мгновенно разрушат такую стильную, эффектную, декоративную постановку…

Другие рецензии

Нужны ли Джильде кандалы?

Жизнь гастрольная…

Новый сезон… со старыми дырками

Тексты

Либретто оперы

В.Гюго. «Король забавляется»

Все комментарии (цензурные и по возможности грамотные) рассматриваются в порядке живой очереди, принимаются к сведению и даже публикуются на сайте. Так что если тебе есть что сказать по поводу вышепрочитанного - мыль сюда!!! ;)